Тома убеждена, её кто-то сглазил : прямо на этой злосчастной олимпиаде, после которой пошло наперекосяк абсолютно всё. В новостях о метеорите о таком не рассказывали, но что мешает властям умалчивать? Тома уверена почти на сто процентов : это был тот идиот. Иначе по какой ещё причине она не может перестать думать о нём? Дурацкий хвост, сонные глаза и только через два часа разгладившаяся вмятина от подушки на щеке — она запомнила все детали, прожигая его злобным взглядом.

— Блять, — оставленные на сковороде котлеты подгорели, а значит братья вечером снова будут соревноваться в шутках по поводу её кулинарных способностей. От очередного приступа злости Тома бьёт по столешнице деревянной лопаткой, которая ломается надвое. И снова из-за него.

Кантемир говорит, что мысли о мальчишках из головы надо выбивать другими мальчишками. Поначалу Тома слушать его не собирается, но одно лестное сообщение меняет ситуацию. Кантемир уверен, что это подкат. Тома отмахивается — парень просто хочет обсудить биологию, это же очевидно.

Мысли о тупом пацане сменяет непривычное волнение из-за встречи, перемешанное с ворохом непонятных моментов : что это за парень? где находит такие забавные мемы? из-за чего не ставит фотки на аватарку и использует псевдоним? почему из всех девчонок на олимпиаде он обратил внимание именно на неё?

Гарик закатывает глаза и выдаёт : «такое нельзя спрашивать напрямую и сразу. ты же не психопатка», за что получает подзатыльник и, цокнув, хлопает дверью в комнату. Вообще-то Тома и сама это знала и уж точно не собиралась такое спрашивать прямо в лицо ( ложь ). Коммуникации с мальчишками вообще давались ей легко ( ложь абсолютная ). Драки же считаются?

После школы забегает домой, чтобы закинуть продукты и оставить братьям подробную инструкцию варки пельменей. Они собирались встретиться после уроков, но после он перенёс время. Стоит ли переодеть форму? Или будет слишком заметно, что она старается? Заменить школьную юбку на белый сарафан — нарядно, но умеренно. По крайней мере, без привычных цепочек и ремешков, которые за пределами их района почему-то встречали осуждающими взглядами.

«Я почти на мксте» — набранное в спешке и с опечаткой сообщение улетает, пока Тома бежит от автобусной остановки до кафе. Когда до него остаётся совсем немного, замедляет шаг, поправляет сарафан и немного потрепавшиеся хвосты. Всё должно пройти отлично : они познакомятся, поговорят о биологии и олимпиаде... на этом Томины ожидания заканчиваются, но и этого будет достаточно, чтобы окончательно выгнать из головы фоновые мысли о пацане с ананасом вместо причёски.

— Какого хуя? — единственное, что сейчас возможно озвучить ( и то, самый цензурный вариант ). Тома силует узнаёт сразу, только вот лицо в этот раз не помятое. Агрессия, которая в последние дни успешно откладывалась, накатывает волной : руки сжимаются в кулаки, к щекам приливает кровь, лицо кривится в недовольной гримасе.

— Что ты тут делаешь?! — здороваться с этим Тома не собирается. О каких правилах приличия речь, если она еле-еле сдерживает в себе желание подойти ближе и дать по лицу? Собакевич держит дистанцию в пару шагов и стоит прямо напротив, испепеляя Марата взглядом. И почему у неё проявилась не такая способность?

— Зачем ты сюда припёрся?! — советы Гарика не работают, при взгляде на этого Тома выдаёт всё, что думает, переставая следить за языком. Вопрос не риторический — ей правда хотелось бы услышать ответ. Зачем он припёрся именно сегодня именно в это кафе? Чтобы испортить ей настроение перед свиданием с милым парнем?

У Томы от злости начинают трястись руки и кружиться голова : примерно так Гарик описывал приступы, после которых в больнице оказывалась половина его класса. В данном случае претендующий на больничную койку только один — стоит прямо перед ней, растерянно смотрит и несёт какую-то чушь.

[indent] Они точно ни о чём не договаривались.
[indent]  [indent] Общаться с дебилами — глупо, договариваться с ними о чём-то — тем более.
[indent] Он сделал не так абсолютно всё.
[indent]  [indent] Начиная с чёртовой олимпиады, заканчивая появлением здесь.
[indent] Она, конечно же, ожидала другого.
[indent]  [indent] Тома согласилась на встречу с очаровательным мальчишкой.

Принимать правду до последнего не хочется : мозг просто отказывается соглашаться с тем, что парень с котиком в нике и тот самый Марат — один и тот же человек. Может, он попросил друга общаться вместо него? Другого объяснения быть не может, ведь переписываться с ним было приятно.

— Я ожидала увидеть тут кого угодно, но не тебя, — цедит сквозь зубы, всё ещё не разжимая сжатые кулаки и уже онемевшие пальцы. На ладошках наверняка останутся следы от ногтей, но это лучше, чем устроить драку. Нельзя подавать плохой пример братьям. По крайней мере, в районе, где за это могут арестовать.

— Зачем вообще прятаться за фейковой страничкой? Боишься, что с твоей фоткой на аватарке ни одна девчонка не будет с тобой общаться? — кривит рот в усмешке, пытаясь хоть как-то сделать неприятно и выплеснуть обиду, зародившуюся внутри. Тома чувствует себя обманутой. Даже обманутой дважды — сначала на олимпиаде его ленивым и неряшливым видом, а теперь вот этой дебильной ситуацией. Может быть, он всё подстроил специально, чтобы её задеть?

Суетливый прохожий подталкивает Марата ещё ближе, будто издеваясь : теперь ударить его ещё легче, не придётся делать дополнительных шагов — стоит только протянуть руку. Его еле слышное ворчание кажется совсем неразборчивым из-за шума сердце в ушах : оно у Томы колотится громко, усиливая пульс с каждой секундой пребывания рядом с ним. Что за идиотская реакция тела? Приступ агрессии или паническая атака?

— Обсудить олимпиаду? Серьёзно? — переспрашивает, вскидывая брови наверх. Звучит абсолютно абсурдно : если бы она была на его месте, она бы глумилась над тем, кого обошла на балл. Это не обсуждение, а издевательство.

Ещё издевательство то, что Марат решает, что отвернуться от неё — отличная идея. Она ни минуты не сомневалась в том, что о вежливости он даже не слышал. Тому манерам в детстве тоже не учили, поэтому после пришлось навёрстывать упущенное. Но сейчас правила приличия плавно отходили на задний план, растворяясь в алом мареве бешенства, заполонившим всю голову. Рука сама потянулась к его лицу и развернула его обратно, схватив пальцами за подбородок.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — шипит на Марата, уже не пытаясь сдерживать быдловатые повадки, которыми пропиталась за жизнь в Песках, — О чём ты хочешь поговорить? О том, как подкупил проверяющих? Все же избалованные мальчики в Листовниках и Облаковском так делают, — закончив ядовитое предложение разжимает пальцы и демонстративно вытирает руку о сарафан.

Никто из Собакевичей не умеет контролировать негативные эмоции.
Их просто не научили.

Пока непонятно, требует ли физрук от покалеченных метеоритом ( способных ) больше, или же равняет всех под одну гребёнку. В любом случае, Тому он хвалит — за хорошую выносливость, растяжку и готовность выполнять все задания, не отлынивая в первые же дни ( как половина её одногруппниц ). Тома любит, когда её хвалят, поэтому старается не пропускать пары, даже если они смежные с другими факультетами ( зачем туда ходить, если отмечают как попало ).

Хорошее настроение испаряется, как только она открывает дверь спортивного зала и видит его чёрный хвост где-то у волейбольной сетки. Ноги сами делают шаг назад. Возможно, сегодня самое время последовать примеру одногруппниц и выписать себя из любимиц физрука.

[indent] Тома могла бы догадаться, что когда-нибудь они пересекутся снова — в Конохово всего один универ ( а Марат не похож на того, кто уйдёт после девятого ).
[indent] Тома представляла их встречу несколько раз — все планы по тому, как себя вести, разбивались о непредсказуемость Нарышкина ( всё ещё непонятно — зачем они всё-таки писал после олимпиады ).
[indent] Тома слишком долго выбирала, что можно будет сказать — и в итоге приняла волевое решение, что будет игнорировать ( сделает вид, что не знакомы, возможно, даже представится заново ).

Когда эта встреча всё-таки произошла, Тома позорно сбежала. Пока она на него смотрела ( всего несколько секунд ), тело бросило сначала в жар, потом в холод, параллельно с этим руки начали дрожать.

[indent] Что, если он снова скажет что-то, что её заденет?
[indent]  [indent] Она вообще сможет это пережить?
[indent]  [indent] Окей, переживёт точно, но вот достойно ли отреагирует?

Тома своим апгрейдом гордится : таблетками в сумке, курсом терапии и тем, что теперь не бросается на людей с кулаками и оскорблениями только из-за косого взгляда. Марат для Томы — напоминание о прошлом, от которого хочется убежать ( что она и делает ).

мальчик —  сложная задача, слишком много значит для меня
похоже, вляпалась снова я

Квартира даёт ощущение безопасности, шуршащие братья в соседних комнатах и кастрюля с кипящей водой на плите — чувство контроля. Прямо сейчас всё идёт по плану, и никакие внезапные появления смутно знакомых фигур перед глазами ситуацию не руинят, но в голове назойливо вертится мысль — столкнулись однажды, столкнётесь и снова.

Марат, кстати, определённо стал выше — Тома это приметила издалека. Наверное, вытянулся в старшей школе, как большинство мальчишек. Она могла бы знать это точно, если бы он выкладывал фотки в социальных сетях. Не то чтобы Тома их проверяла, но... вдруг он постил там смешные мемы? Раз уж диалог удалён, можно было бы подсмотреть их там.

Телефон зажужжал на кухонном столе, пока Тома резала курицу — оба брата дома, значит это точно не срочно. Она открывает чаты, только когда противень поставлен в духовку. И это очень разумно, ведь в противном случае Гарик с Кантемиром остались бы голодными.

— Блять.

Вообще-то Тамара не грызёт ногти — у неё вообще нет вредных привычек, только ритуалы, идущие бонусом к расстройству : расставленные по размеру зёрнышек контейнеры с крупами на полке, разложенные по цвету подошв кроссовки и кеды в коридоре, пересчитываемые каждый день перед сном окна многоэтажного дома напротив. Возвращаясь домой после физры, Тома встречала только светофоры, зеленеющие с её приближением. На пешеходном переходе, конечно же, наступала только на белые полосы. Квартира оказалась заперта на три оборота, а не на один ( значит последним уходил Гарик, а не Кантемир ).  Часы на микроволновке показывали 16:16, когда она зашла на кухню. Россыпь благих знамений, которые в любой другой день означали только хорошее. Но эти сообщения и содранный заусенец разве можно считать достойной наградой?

Тома всё ещё не уверена, что сообщение пришло именно ей. Может, перепутала чат? Нет, это точно диалог с Маратом. Может, он перепутал чат? Это намного вероятнее. Хотя, последнее сообщение в чате было около полугода назад. До случайного тыка на чат нужно было бы слишком долго проматывать вниз. Или, может, он ни с кем не общается? В таком случае её фото ( очень даже неплохое, спасибо Кантемиру ) должно было мозолить ему глаза в верхушке списка всё это время. Почему-то от этой мысли к щекам снова приливает кровь и хочется выпить стакан воды. А лучше два.

Он писал ей и раньше ( не считая того, что было до встречи ). Но вы не понимаете, это другое. Те сообщения ( Тома уверена ) были шутливыми, язвительными и не имели только одну цель — снова её обидеть. Сначала узнать, как прошёл её день, а после использовать информацию против неё. Не совсем понятно, как именно, но он же умный. Точнее, умник. Рано или поздно нужно было это признать.

До субботы нужно было дожить — задача не из лёгких, но Тома справилась. Отказаться от встречи хотелось примерно каждые полчаса. Открывала диалог она чаще : на парах, дома, в автобусе, перед сном. Он абсолютно точно заметил её на физре — таких совпадений не бывает. Слиться в таком случае — глупо ( самое то для 99 баллов ), но взрослым поступком будет расставить все точки над i. Именно для этого они собираются встретиться, да?

Сентябрь в этот раз сходу прохладный, без прелюдии в виде бабьего лета. Тома неделю назад достала всю зимнюю одежду и распихала по шкафам братьев ( иначе так и будут ходить в лёгких худи до зимы ). Сама она уже начала носить свитера и ждала момента, когда можно будет надеть пальто. Но сегодня будет достаточно и джинсовки. Ради встречи, которая расставляет все точки над i, слишком странно примерять у зеркала половину своего гардероба два часа, но кто ( кроме Кантемира ) об этом узнает?

Тома любит приходить ровно по времени : виной тому запомненная в детстве фраза про точность королей и ( снова ) расстройство. Марат выглядит как тот, кто любит опаздывать, но и в этот раз приходит пораньше. Парк в Листовниках со своими желтеющими листьями и кем-то выметенными дорожками — очень красивый. Марат, стоящий среди всего этого — красивый настолько сильно, что хочется завыть, а после снова позорно сбежать. Было бы вежливо помахать ему издалека, как только они пересеклись взглядами, но вместо этого Тома поджимает губы ( не выть, не выть ) и прячет руки в карманы ( так теплее ).

— Я не буду извиняться, — выдаёт сразу, как только подходит ближе. Момент вежливого приветствия уже упущен, да и не до него сейчас. В районе солнечного сплетения от волнения и страха всё сжимается — надо поскорее закончить эту экзекуцию и больше никогда такого не чувствовать.

— Но балл ты у меня не крал, — Тома признала это уже давно, но никогда не проговаривала вслух. В её голове это было что-то вроде волшебных слов, которые должны были снять проклятье. Она произнесёт их перед ним и весь страх уйдёт, конфликт будет исчерпан, им больше незачем будет общаться.

Заклинание не сработало. Или сработало, но наоборот. К скрученным внутренним органам добавилось тревожное ощущение беззащитности и уязвлённости. Захотелось резко потупить взгляд и рассматривать примерно сто миллионов минут свои и его кеды. Вместо этого Тома продолжает смотреть в глаза — потому что не слабачка и потому что, возможно, это последний шанс рассмотреть его лицо так близко. Сейчас они отпустят старые обиды и разойдутся в разные стороны — никаких других поводов увидеться у них нет. К беззащитность и уязвлённости добавляется сожаление.

да пропади всё пропадью

тома влетает в подъезд, игнорируя местных алкашей на скамейках — зрелище такое же обыденное, как пергидрольная макушка людмилы петровны, маячащая из-за лиловой занавески в окне первого этажа. именно эта излишне любопытная старушка позвонила и сказала, что гарик вернулся. не то чтобы у томы были отличные отношения с соседями, но с этой вездесущей бабкой выгоднее было дружить, чем ссориться. наконец-то вежливые « добрый день, доброй ночи, как ваш кот? » пригодились.

когда в поисках участвуют всего двое, оставаться кому-то одному дома и ждать пропавшего — непозволительная роскошь. у томы есть список — в нём самые злачные места конохово, в которых гипотетически могут умереть братья. к сожалению, список большой. они с кантемиром поделили его надвое — прямо сейчас он был на другом конце города, а тома обходила пески.

список появился в тринадцать. во время очередного томиного обострения, когда отец забрал мальчиков после школы и повёл в кафе, не предупредив — тома же болела дома. тома, кстати, ненавидит болеть — как раз после этого случая. вот она, кашляя, выпроваживает их за дверь квартиры, а дальше? на пути в школу их встретит отряд гопоты — раз. автобус за свой короткий маршрут ( всего три остановки ) умудрится попасть в аварию — два. в школе их начнут докучать и вызовут выброс способностей — три. в школу заявится террорист с способностями и взорвёт здание — четыре. упадёт очередной метеорит — пять. повариха в столовой сойдёт с ума и высыпет в суп мышьяк — шесть. продолжать?

не проводи мне проповедь

ступени под ногами мелькают — дыхание при этом почти не сбивается, у томы ещё несколько часов назад включился какой-то странный режим. обычно крикливая из-за мелочей в случае кризисных ситуаций действует слишком хладнокровно и чётко по плану. прямо напротив их двери — понурая красная голова, в самой двери — вмятина. тома завтра же заставит отца поменять её. быстрый осмотр — конечности на месте, одежда не в крови, выглядит человекоподобно — и сердце ухает вниз. тома выдыхает, медленно.

вытаскивает из кармана телефон и набирает кантемира. писать сообщения бессмысленно — он всё равно перезвонит и начнёт переспрашивать ( не поверит с первого раза, что всё в порядке ), — он дома, да. всё ок, живой. когда будешь возвращаться, купи молоко, я допью сейчас и на утро не хватит, — она уже знает, что кантемир вернётся только завтра, а прямо сейчас снова попрётся в свою мастерскую. у каждого из них свои способы снимать стресс.

телефон обратно в карман, сигарета у гарика, кажется, уже кончилась. лицо почти не освещено — лампочки в подъезде давно выбили хулиганы ( возможно, даже кто-то из собакевичей в приступе злости ). тома хочет подойти поближе и ткнуть в него фонариком — щёки просто бледные или уже посиневшие, какими она их видела в картинках внутри своей головы, пока он не отвечал на звонки?

достаёт ключи и открывает дверь квартиры, оборачиваясь на брата, — игорь, зайди домой, — всё также холодно. сердце, упавшее в пятки при взгляде на шевелящийся ( ж и в о й ) силуэт в потёмках, возвращаться на место будто не собирается, уподобляя свой ритм земноводным. в прошлый раз похоже оцепенение отпустило только через пару дней : в этот раз гарик выглядит лучше и рядом с ним нет никаких других тел. лучше, но недостаточно хорошо ( зато ж и в о й ).

— давай руку, — делает пару шагов, оказываясь рядом, и протягивает свою. механизм запускается автоматически : может, ему раздробило ноги? тогда как бы он заполз по ступенькам. может, что-то всё-таки сломано? но за эти несколько минут он ни разу не простонал от боли. может, психосоматика? блять. в одной из кучи книг, которые она читала ради гарика, говорилось, что от сильного стресса могут отниматься ноги и руки. ещё в каждой из книг говорилось, что нужно запасаться терпением и относиться с пониманием к человеку с расстройством. но тома так-то тоже не очень здоровая.

— ты вообще сам встать можешь?

гарик несёт бред. может, проблема не в ногах, а в голове? конечно, он её знает. возможно, даже лучше, чем кого-либо ещё. тома не уверена, есть ли у брата друзья. на периодические вопросы об этом она получала только невнятное мычание или молчаливо-укорительный взгляд. если бы они были, тома бы давно взяла их контакты, чтобы в таких ситуациях, как сегодня, доёбывать не только кантемира и соседку.

или всё-таки не знает? после рывка за протянутую руку тома в этом уже не так сильно уверена. это вообще её брат? гарик бы помнил, что тома перестала любить объятья ровно после того, как ему исполнилось восемь. такой избыток чувств и его тактильное проявление заставляют сначала вздрогнуть, а после напрячься всем телом — томе тяжело ( непривычно, жутко, панически страшно ), когда кто-то сильнее ограничивает её движения.

[indent] вдох — выдох.

это не какой-нибудь еблан из тёмного переулка на соседней улице, а всего лишь любимый младший брат.

терпения хватает на несколько секунд — пять, десять? для томы ощущаются одинаково вечно. чтобы посмотреть в лицо брату, приходится прикладывать все силы, накопленные за годы тренировок и щедро посыпанные каменной метеоритной крошкой. руки, которые разбили несколько лиц, говорящих что-то плохое про гарика, сейчас еле-еле справились с тем, чтобы едва отстраниться от самого гарика.

— ты ёбнулся? я тебе не игрушка и не котёнок, чтобы меня так тискать, — возмущённо шипит, пытаясь в потёмках рассмотреть лицо — это реально он? брат выглядит слишком... расслабленным? тома слышит запах алкашки и сигарет, но разве гарику достаточно только их, чтобы дойти до такой кондиции? в её глазах младший брат всегда напряжён — вот-вот готов огрызнутся, оскалиться или ударить.

может, всё-таки проблемы с головой? тома запускает руки ему в волосы, пытаясь нащупать влажные от крови пряди. вероятно, ударился где-то и получил сотряс — теперь вот бредит. влажные пряди не находятся — жаль, так было бы понятнее. убирая руки, подавляет желание оттаскать за уши — ему же уже не десять.

у гарика на лице улыбка — поплывшая, будто кто-то обхватил ладонями его лицо и потянул за уголки губ. тома улыбку гарика любит, но больше ей нравятся смешливые морщинки, которые появляются вокруг сощуренных глаз, спрятанных под красной чёлкой. она и сейчас немного мешает — тома убирает её с лица, чтобы заглянуть в глаза, — игорь, ты долбоёб, — снова шипит, увидев, что зрачки напротив сожрали радужку.

на языке вертится миллион вопросов — где? как? что? сколько? и самый главный — кто, блять, посмел? тома уверена, что сам гарик до такого не додумался бы, но согласиться на чьё-то предложение мог. ответов она не получит или получит, но точно не сегодня, не в таком состоянии.

— гарик, пойдём домой, пожалуйста, — старается звучать ласково и почти дружелюбно. запереться в квартире — месте максимально безопасном ( в отличие от лестничной клетки, где можно, неправильно пошатнувшись, улететь через перила ) — первое, что нужно сделать. фоново к этому не стоит давать триггеров и заставлять тревожиться, поэтому все язвительные комментарии и нотации сегодня будут подавлены ( отложены до завтрашнего дня ).

— может, ты ещё соскучился по своей гитаре? кровати? подушке? хочешь, я позову кама, чтобы ты его пообнимал? — домашняя ласка за такое после обязательно прокусит ей палец до крови, но это мелочи по сравнению с тем, какие риски на кону. прямо сейчас перед томиными глазами возраст гарика отматывается на лет пятнадцать назад — она не очень уверена, что с вмазанными чуваками стоит настолько сюсюкаться, но лучше так, чем случайным резким движением вызвать бэдтрип у того, кто во время приступов перестаёт быть человеком.

Марат взгляд отводит первый — от этого беспокойство на секунду сменяется победным злорадством, но после снова перекрывается сожалением. Они не просто разойдутся : он уйдёт с мыслями о том, что она — последняя сука. Наверняка прямо сейчас в его опущенных глазах мелькает разочарование — зря пришёл встретиться с истеричкой. Тома поджимает губы, морально готовясь к худшим из исходов : он либо молча развернётся и уйдёт, либо скажет напоследок что-то колкое ( а она очередные насколько лет будет прокручивать эти слова в своей голове ).

Его слова не звучат грубо — наоборот, немного... застенчиво? Очевидно, Марат не прокручивал в голове миллион вариантов фраз для их встречи ( не то что она ). И почему он постоянно что-то трогает своими длинными пальцами? Даже за несколько секунд, что она видела его в спортивном зале, умудрился поправить волосы, выбившиеся из хвоста, и вот сейчас снова. Совсем не думает о других — а если бы она решила, что он поднял руку для удара? Томе хочется эти пальцы своей ладонью перехватить ( интересно, они у него на этом холоде замерзли? ) и прекратить эти дурацкие суетливые движения.

После вопроса про кофе глаза на несколько секунд округляются — радует, что Марат в это время занят разглядыванием чего-то на земле. Это же значит, что он... хочет провести с ней время? Тома подвоха в вопросе сразу не видит, от этого становится страшнее в разы — всё не может быть так просто ( вообще-то может, но точно не с ним ).

— Ага, быстро похолодало, — вовремя возвращает лицу адекватное выражение, даже голос ( почти ) не дрожит ( прохладно же ). Какой-то несуразный обмен фактами, но Томе простительно — в такое русло она диалоги не продумывала, — Сейчас же осень — все пьют кофе. У меня вся лента инсты в фото чашек и подборках сериалов.

Прозвучало так, будто это что-то плохое, но Тома эти подборки сохраняет, чтобы на выходных устраивать с братьями марафоны и есть пиццу. А вот сторис с кофейными стаканчиками — не в её стиле. Как-то слишком девчачьи? Ну или как-то, как не принято в Песках. Это вам не видосы, где бомжи под окном дерутся за банку пива.

— Я тоже пью, — добавляет поспешно, испугавшись, что Марат пойдёт пить кофе один. Осознаёт этот страх и сразу откидывает его подальше ( отрефлексирует позже ), — Ты знаешь какое-нибудь место рядом? Это же твой район.

Тома в растерянности — от его вопроса, своего нелепого ответа и внезапных эмоций. Мозг судорожно хочет анализировать, прогнозировать, но вместо этого паникует — Тома ждёт соответствующих реакций организма и готовится считать до десяти, но вместо этого в груди разливается что-то тёплое. И руки дрожат, но совсем немножко — пока они спрятаны в карманах, никто не заметит.

— На психолога, — отвлекается от самозагонов и сразу же немного румянится от стыда. Сразу понятно, к чему вопрос — он видел её позорный побег с физкультуры. Вообще-то вариант оправданий продуман — позвонил брат, нужна была срочная помощь. Только вопрос не задан, а висит в воздухе. Стоит опередить его или придержать свою прямолинейность?

— А ты? Я тебя, кажется, видела мельком в универе, — звучит убедительно ( нет) и почти правда ( нет ). Тома сдерживалась, чтобы не начать пролистывать все списки поступивших в поисках его фамилии, и убеждала себя, что ей ни капли не интересно. Самоубеждение рассыпалось на глазах, как и другие стены, которые она так старательно строила при подготовке к этой встрече.

Внезапный смех вводит в ступор. Что-то истерическое? Надо бы проанализировать, но вместо этого губы растягиваются в ответной улыбке. Марат очень красивый, когда смеётся. Тома готова заставлять его нервничать как можно чаще, лишь бы видеть его таким.

— Боялся, что я снова начну тыкать в тебя пальцем и обзываться? — неловко шутит в ответ ( больше над собой, чем над ним ) и продолжает улыбаться. Его рука снова тянется к шее — хочется перехватить её и ободряюще сжать. Интересно, это его успокоит? Или заставит смеяться ещё больше?

Признание Марата обезоруживает, растворяя в голове все заготовленные Томой колкие фразочки и распутывая закрученный внутри клубок нервов. Он в своей искренности очарователен — у неё от этого ещё больше краснеют щёки ( на улице вообще-то холодно ), а желание поддержать такую открытость каким-нибудь ласковым жестом становится просто невыносимым. Но Тома — из сильных девчонок, она его стоически сдерживает, сжимая замерзшую в кармане куртки руку в кулак.

— Ого, круто. Я в школе даже задания в экселе не могла сделать, так что твоя сфера — это что-то на магическом, — стереотипы об айтишниках Тому обходят стороной. За неё катриджи в домашнем принтере меняет Кантемир, как работает мультиварка — рассказывает тоже он, едва взглянув на инструкцию, — Что знаешь? Что ты умный? Даже мне теперь не сложно это признать.

Комплимент вырывается почти случайно, Тома почти сразу испуганно замолкает. Она разрядила смущённую обстановку или только всё усугубила? Удивительно, сколько на парковой дорожке коряг и кочек — Томе приходится смотреть исключительно под ноги, чтобы не упасть.

— Что-то вроде того, но для начала разберусь со своими. Благодаря твоему приглашению, уже минус одна, — возможно, ей стоит развернуться и убежать обратно в безопасную квартиру, где слова вырываются изо рта только после того, как она подумает, а не как сейчас. Марат открывает перед ней дверь — жест приятный, но лицо покраснеть ещё больше уже не может. Тома вцепляется в спасительное меню и изучает его слишком долго для человека, который всегда заказывает одно и то же.

— А мне, пожалуйста, капучино с корицей, — вежливо улыбается официанту, осознавая, что теперь за меню уже не спрятаться. Марат подпирает голову рукой и зачем-то на неё смотрит. Может быть, он отвернётся? Наверняка тогда она сразу же сможет взять себя в руки. Но Марат, к сожалению, мысли не читает и взгляда не отводит — Тома пялится на него в ответ. Он выглядит так мило? Уютно? И снова невыносимо очаровательно. Желание взять его за руку всё ещё с ней.

— Теперь я переживаю, — ответная честность звучит лучше ( менее стыдно ), чем мысли, крутящиеся в голове. Марат точно выглядит спокойнее и даже немного довольно, будто бы всё идёт по его плану. По плану Томы прямо сейчас она уже должна была подъезжать к дому, — Я не ожидала, что ты меня куда-то позовёшь.

В кафе пахнет сладко, почти приторно — Томе сладости нравятся, но прямо сейчас кажется, то ни один кусок в горло не влезет. Слишком уж волнительно — парень, о котором она так часто думала последние пару лет ( конечно же, исключительно в рефлексирующем ключе ), сидит прямо перед ней. Со стороны, наверное, кажется, что они на свидании. Может быть, официант так и подумал. Стоп... На свидании? Нет, точно не на нём.

— Я вообще не ожидала, что ты со мной продолжишь общаться после той истерики, — поэтому и посылала нахуй в переписке. Схема вообще-то рабочая — послать первее, чем это сделает твой собеседник. Собакевичи, возможно, только благодаря такой установке и заработали себе репутацию в Песках. Кто знал, что общение с красивыми и умными мальчишками строится по другим правилам.

тома в ответ на его истерический хохот вежливо улыбается, пытаясь остановить превращение улыбки в презрительную гримасу. «уральские пельмени» она ненавидит — их включает отец, когда зачем-то приходит к ним в дом ( разве не понимает, что он здесь совсем чужой ). в голове красным цветом пульсирует « ошибка » : так называть гарика — глупо, он на это имя никогда не реагировал, провоцируя этим доёбки от учителей. даже странно, что он не начал оглядываться по сторонам в поисках какого-то там игоря.

смотреть на слёзы гарика — больно, на слишком яркие эмоции — страшно. внутри начинает нарастать комок паники : у томы ощущение, будто бы ей в руки дали атомную бомбу в хрупкой оболочке, которая может разбиться и взорваться от любого неправильного движения или фразы. честно говоря, они с кантемиром давно с этим живут, но прямо сейчас оболочка похожа на стенки мыльного пузыря, готовые лопнуть от лишнего дуновения.

гарик ведёт себя как большой ребёнок ( в глазах томы он таким навсегда и останется ), по-детски утирая рукавом слёзы, послушно кивая и шагая в сторону сломанной двери. тома дожидается, пока он переступит через порог квартиры ( минус страх, свесившись через перила, увидеть его разбившееся тело на первом этаже ), входит следом и поворачивается к двери, пытаясь понять — её вообще возможно будет закрыть?

неприятный вопрос застигает врасплох, спина вздрагивает, а рука с ключами на секунду замирает. мерзкое ощущение дежавю : когда он был младше, спрашивал точно также про отца. сравнивать его и кантемира не хочется — брат такого не заслуживает. но ответ ровно такой же :

— он на работе. слишком сильно занят сегодня, — в этот раз она хотя бы не врёт. когда кантемир возвращается, от него пахнет какой-то краской или деревом, от отца же пасло алкашкой, сигаретами и дешёвыми духами, — он придёт завтра и обязательно заглянет к тебе, окей? — тома лично за этим проследит, поставив очередной ультиматум или озвучив прокрученное в голове сравнение. для кантемира, живущему по принципу « лишь бы не стать как батя », это будет хорошей мотивацией.

от взгляда на грязную одежду хочется скривить лицо или хотя бы страдальчески закатить глаза, но тома сдерживается, проглатывая все возможные повелительные предложения и наступая на горло своему окр. выглянувшая из-за кухонной двери любопытная морда кама проявлять эмоции не стесняется — сейчас даже удобно, что только тома считывает разницу между выпученными от счастья глазами и глазами с бегущей « блять почему за что нет только не это » строкой.

— о, смотри, кам тебя сам встречает, — старается добавить в голос как можно больше радости и, когда гарик отвлекается, кивает в его сторону, пристально пялясь на питомца. белый пушистый хвост недовольно мелькает в темноте, но всё-таки ползёт в сторону младшего брата — остаётся надеяться, что этого будет достаточно для закрытия потребности в тактильном контакте.

пока гарик бьётся о предметы, тома снимает кеды, ставя их в третий верхний ряд обувной полки, джинсовка тоже уходит на своё законное место — левый крючок. становится чуть-чуть легче.

— конечно, люблю, — этот вопрос в разы проще предыдущего. « учите таблицу умножения так, чтобы, если вас разбудят в ночи, вы могли дать верный ответ » — говорили в школе, но если разбудить тому, она на вопрос « дважды два » ( да и на любой другой ) сможет ответить только « я очень люблю своих братьев ». это, буквально, единственная абсолютная истина в её жизни, не поддающаяся никаким сомнениям.

делает несколько шагов вперёд, подбирая зверька, крутившегося у гарькиных ног, и протягивая его прямо в руки, — и всегда буду любить, какие бы дурацкие вещи ты не делал, — наказания за косячное поведение это, конечно же, не отменяет, но добавлять это прямо сейчас вовсе необязательно.

— пойдём к тебе в комнату? ты устал, наверное. полежишь, отдохнёшь, — легонько дотрагивается до плеча, всё ещё держа в голове мысли про грязные штаны и куртку. всё в порядке, один раз можно вытерпеть.

всё-таки хорошо, что гарик не спросил что-то в стиле : ты на меня злишься? ты обижена? я всё испортил? скорее всего, такие вопросы прозвучат завтра. тома обязательно заготовит на них ответы в достаточной степени укорительные, но не особо травмирующие, а в конце обязательно снова добавит, что его любит. вдруг сегодняшний вечер плохо запомнится.